Каждый художник сам объясняет для себя метафизику творчества, вдохновение и силу, с которой он взаимодействует. Моя система координат строится вокруг красоты. Красоты не как «приятного для глаз» (это уже следствие — отголосок сути, отражающийся в форме), но как основы и структуры самого Бытия, души живого Бога, «скелета» на который наращивается «мясо» мироздания. Всё, что существует рождается из красоты и только благодаря ей. Безобразие и уродство — это не самостоятельные силы с противоположным знаком, это всего лишь умаление красоты, уменьшение её объёма в том месте, в котором она должна быть проявлена в большей степени. Красота физически ощутима. Годы служения этой силе формируют из тела инструмент для её восприятия и передачи. Оно становится камертоном, подсказывающим правильные и неправильные действия для воплощения данной силы. При развитом камертоне подмена красоты (социальные стереотипы, гламур — «красивая» пустая форма, не связанная с изначальным источником) вызывает физическую боль. Служение ей — блаженство. Служение — это вообще единственно правильное отношение к красоте. Ею нельзя овладеть, взять силой, можно только подготовить себя (очистить душу и сознание) для её прихода, и она придёт и наполнит собой, когда мы будем готовы принять. Предмет, который создаётся в этом состоянии будет не просто красивой формой, но «предметом силы» — порталом к этой силе для других. Красота всегда проста. Её величие не в «наворотах» и украшениях, а в самой структуре, в том, без чего всякая форма теряет смысл. И женщина и мужчина — «дети» красоты, но, если женщина — органичное продолжение её сути, то природа мужчины — быть «внешним» по отношению к ней. Зрителем, творцом, который рассказывает и объясняет её величие и себе, и ей самой. Женщина, как бы не была красива, имеет представление о ценности своей красоты только через восхищение мужчин. Её собственное знание о своей красоте — органичная часть её природы и поэтому воспринимается ей как нечто само-собой разумеющееся, как воздух, без которого мы неспособны жить, но, который мы редко замечаем. Мужчина же акцентирует внимание на этом «воздухе», привносит в него новые ароматы, свежесть, силу или же перекрывает кислород. Мужчина-художник, служащий красоте, имеет открытый доступ к женским сердцам. Женщины подсознательно чувствуют в таком мужчине того, кто расскажет им о них самих и приобщит к их собственной сокровенной сути. Злоупотребление таким доверием приводит к деградации души, а, значит, и к удалению от первоисточника и, как следствие, потере связи с силой. В отношениях с мирозданием точно так же — взаимодействие без благоговения ограничивает потенциал возможностей. Жизнь без постоянного стремления к красоте — это жизнь, которая ещё не началась.